Из Африки: откуда пошло платье Эмили Ратаковски и кто такой Jacquemus
Появление модели Эмили Ратаковски в белой рубашке необычного кроя вызвало в СМИ куда больше толков, чем показ коллекции, из которой оно, собственно, происходит. Мы уверены, что в этом нет ничего страшного и Симон Порт Жакмюс не обидится.
Но мы все же решили восстановить историческую справедливость и разобрать показ Jacquemus. Ну хорошо, начнем именно с того платья-рубашки.
Хотя нет. Начнем с того, что Jacquemus — один из тех «сложных» брендов, знанием которых принято козырять в околохипстерских тусовках. В разговорах об «интеллектуальной моде» это имя тоже пригодится.
Парижский показ дизайнера, Инстаграм (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) которого заставляет весь модный мир завидовать его «сверхконцентрированной французскости», стал логичным продолжением всего, что делает Жакмюс — и неважно, что коллекция была выдержана в африканской гамме.
Где еще может «отметиться» француз в весенне-летнем сезоне, как не в Африке?
Пристегните ремни, мы отправляемся в путешествие!
Почти полсотни образов из коллекции весна-лето 2018 наполнены энергией африканского заката, статичного пейзажа, неторопливой и грациозной живности... внутреннего умиротворения.
Возможно, настоящая Африка выглядит совсем не так, но иногда нам хочется представить ее именно такой — величественной, спокойной. Такой, в которой есть место асимметричным женственным платьям и широкополым соломенным шляпам.
Кстати, показ «самого интеллектуального» из французских дизайнеров прошел в музее Пикассо — месте, куда еще не ступала нога ни одного модного дома (в смысле показа, разумеется). И в этом тоже есть свой символизм — свобода, небрежность, естественность подачи, вторящая естественности образов Jacquemus.
Нельзя не заметить, что обычная угловатость и обычные для Jacquemus сложные объемы в этой коллекции задействованы не были. Вместо них мы видим сублимированную женственность.
Если где-то и встречается дополнительный объем, сборки и драпировки, то только в тех местах, где это традиционно приветствуется. Вырезы и разрезы — тоже строго на своих местах.
Откуда столько утонченной женственности и нежности? Все просто: Симон Порт выбрал музой собственную маму. И при создании коллекции вдохновлялся своим детством в деревне под Марселем (что ж, по колористике с преобладающим нежным оттенком бежевого можно было догадаться).
Жакмюс признался, что в той самой деревне его до сих пор останавливают на улице, чтобы сказать, сколь красива была его мама. Идиллические воспоминания о детстве на юге Франции (еще чуть-чуть — и Африка) и стали материалом для работы над коллекцией грядущего сезона.
Что касается аксессуаров, тот тут Симон Порт играет на контрастах: рядом с крошечными сумочками появляются поистине гигантские шляпы.
Ну и громадные серьги — тоже воспоминание о матери. Фигуры Жакмюс, по собственному признанию, подсмотрел в ее доме.
